... отец, призванный в 41м с первого курса железнодорожного вуза, воевал с гитлером.
О войне рассказывал мало и сквозь зубы. Общался до упора с парой однополчан, умер первым из них.
Немцев ненавидел. Всех. Очень долго.
Примерно лет 16ти меня серьёзно попёрло в джаз. И в книжки (собственно, читал и раньше, но тут серьёзно).
У немцев были классные джазмены - сказалось американское присутствие в Западном Берлине.
Курт Эдельхаген. Пауль Кун. Джеймс Ласт - лучший басист, ставший руководителем изумительного оркестра.
Скрипач Гельмут Захариас ( и со Стефаном Граппелли дуэтом игрывал - ютьюб свидетель).
Писатели Генрих Бёль, Ганс Вернер Рихтер, Макс Вальтер Шульц. Манфред Грегор. Война с той стороны, такой же бешеный ужас.
(Впрочем, с расейской стороны ужас начинается только сейчас - хорошо бы побольше и подольше.)
Когда отец видел мои магнитофонные катушки и книжки, у него шерсть на загривке дыбом вставала.
Через какое-то время это прошло.
Сам не знаю, зачем я это вывалил...
И Гмар Хатима Това, тем, кто понимает.
О войне рассказывал мало и сквозь зубы. Общался до упора с парой однополчан, умер первым из них.
Немцев ненавидел. Всех. Очень долго.
Примерно лет 16ти меня серьёзно попёрло в джаз. И в книжки (собственно, читал и раньше, но тут серьёзно).
У немцев были классные джазмены - сказалось американское присутствие в Западном Берлине.
Курт Эдельхаген. Пауль Кун. Джеймс Ласт - лучший басист, ставший руководителем изумительного оркестра.
Скрипач Гельмут Захариас ( и со Стефаном Граппелли дуэтом игрывал - ютьюб свидетель).
Писатели Генрих Бёль, Ганс Вернер Рихтер, Макс Вальтер Шульц. Манфред Грегор. Война с той стороны, такой же бешеный ужас.
(Впрочем, с расейской стороны ужас начинается только сейчас - хорошо бы побольше и подольше.)
Когда отец видел мои магнитофонные катушки и книжки, у него шерсть на загривке дыбом вставала.
Через какое-то время это прошло.
Сам не знаю, зачем я это вывалил...
И Гмар Хатима Това, тем, кто понимает.